Я часто вспоминаю
историю, которая произошла со мной, когда мне было около шести лет. Казалось
бы, это было так давно, но воспоминания до сих пор вызывают нежный трепет.
История эта до боли трагическая и счастливая одновременно.
Были каникулы. По обыкновению,
в такие дни родители брали билеты на поезд, и мы отправлялись в наш любимый
Таллин, гулять по маленьким улочкам утопающего в цветах города.
Помню сотни маленьких
уютных кафе, встречающихся на нашем пути: от каждой улочки, от каждого дворика
притягательно веяло ароматом теплых рогаликов с кунжутом и свежезаваренного
какао.
Помню, как любила
сочинять истории, которые проживались за маленькими окошками красивых домов. Каждый
домик этого города отличался друг от друга одним лишь внутренним убранством. Я
любила вглядываться в окна и представлять протекающую там жизнь. На каких-то
окнах висели шторы из накрахмаленного белоснежного тюля и оттуда веяло невероятным
домашним уютом; где-то шторы были запыленные, с оттенком серого налета старины,
а стекла окон были покрыты не пропускающим солнечный свет слоем щемящего
одиночества; встречались и такие, где вовсе не было штор, а на окне, свернувшись
калачиком, уютно спала или воинственно расхаживала взад-вперед по подоконнику кошка
– любимица пожилых хозяев. Иногда, вглядываясь в окна, я видела сквозь прозрачный
тюль как готовится вкусный обед или за письменным столом делаются уроки. А иногда
вообще ничего не было видно и мое воображение рисовало свою увлекательную
историю.
Все эти впечатления от
поездки я всегда делила со своим любимым мишкой – с Сереньким, так я его
назвала. Этого мишку подарил мне папа на мой день рождения. Он был серого
цвета, с очень-очень мягкой шкуркой, шуршащим животиком, а ростом был - половина меня. Очень быстро мы с ним стали
неразлучны, засыпали вместе, просыпались вместе. Я кормила его печеньем и поила
молоком, умывала после сытного обеда, лечила, перевязывая ему лапы бинтом и
стригла шерстку, причудливо свисающую у него над глазами. Я любила его и
дорожила им. Он был больше чем друг. Он был для меня Всем. Так было всегда. Почти
всегда…
Конечно, путешествовали
мы тоже вместе с Сереньким. В первое время мама с папой пытались меня
отговаривать от затеи брать нового друга с собой - он был слишком большим и
занимал много места. В чемодан он не помещался и везде приходилось носить его с
собой под мышкой. Только после того, как родители убедились, что я справлюсь с
этой ответственной задачей самостоятельно, они смирились и он стал нашим
постоянным спутником всегда и везде.
Во время этой самой поездки
в Таллин нам повезло с погодой. Было очень тепло. Только в последний день перед
возвращением в родной Санкт-Петербург день выдался очень дождливым, похолодало
и стало как-то тоскливо. Завтракая на первом этаже дома, в котором остановились,
мы дружно решали, как проведем этот день. Мама предложила поехать в пригород
Таллина, полюбоваться чудесными видами и насладиться атмосферой потрясающих
домашних ресторанчиков, где прямо во дворе пекся хлеб и заваривался чай, а
добродушные хозяюшки угощали всех посетителей вкусными овощными намазками и
домашними сладостями. Папа предлагал поступить рационально и не отправляться в
такую непогоду далеко от дома, а пойти в соседний музей, который располагался
прямо за углом. Я же увлеклась кормлением Серенького и ничего не планировала.
Мне хотелось разложить все свои вещички, включая новые сувениры, и начать
увлекательную игру с любимым мишкой.
Мамина настойчивость
победила, мы надели дождевики, взяли зонты и отправились всей семьей за город.
Путь был не близкий, нужно было ехать на автобусе минут пятьдесят. Я сладко
заснула под шум дождя и проспала всю дорогу. Мы приехали и выглянуло солнце, после
дождя распогодилось. Вокруг было много туристов, люди собирались целыми
группами, рядом суетились экскурсоводы с табличками, тут же были и местные
жители, дружно зазывающие гостей посетить их семейное кафе.
Мы, как и большинство
приезжих, решили посетить обзорную экскурсию и завершить свое приключение сытным
обедом.
В составе экскурсионной
группы под неутихающий интеллект экскурсовода мы отправились изучать местные
достопримечательности. Все вокруг было залито светом, сотни маленьких полевых
цветов из всех сил тянулись своими тоненькими стебельками к лучам ласкового
солнца и было по-детски страшно наступить на один из них. В основном нам
рассказывали о местных жителях и их традициях: люди столетиями жили вдали от
городской суеты, выращивая овощи и разводя скот. В некоторых семьях были целые
фермы, при таких домах были сколоченные деревянные прилавки и лавочки, за
которыми хозяюшки продавали свежий творог, молоко, масло, овощи и цветы,
которые охотно покупали туристы.
Спустя время мы забрались
на небольшую полянку, с которой открывался потрясающий вид на долину. Внизу
паслись местные овцы, но мое внимание тотчас привлекли лошади багряно-золистого
цвета. Маленькие жеребята скакали вокруг своих мам-лошадей. Я захлопала в
ладоши с криком: «Я хочу покататься на лошадке!» За этим восторгом я и не
заметила, как мой Серенький беззвучно выпал прямо на цветочный ковёр… А тем
временем все, как это обычно бывает, дружно рассмеялись от моей детской
непосредственности и разбрелись кто куда - за покупками в местные лавочки или
за снимками на память. Я же, взяв папу за руку, потянула его обратно вниз,
чтобы прокатится на лошадке.
Мама заметно нервничала.
Не понимая, что ее беспокоит, я спросила: «Что не так?» Она сказала: «Дочка, что-то
увлеклись мы гуляниями, через сорок минут отправляется наш автобус и мы не
можем опоздать на него, вечером у нас поезд».
Было решено перекусить
перед отправлением. Мы обошли ни одно кафе в поисках подходящего, пока не нашли
дворик, заросший чайными розами. Там было то самое варенье из лепестков роз,
которое мама любила больше всего на свете.
Уморившись пешей
прогулкой и обилием свежего, дурманящего голову, воздуха, мы и не заметили, как
пообедали. Тут раздался голос громкоговорителя и всех пригласили на посадку. Мы
спешно засобирались и буквально запрыгнули в уже отъехавший с места автобус.
Мест было ровно три, куда
мы и сели всей нашей дружной обессиленной компанией. Дожёвывая имбирный пряник,
которым меня угостила хозяюшка кафе, я содрогнулась, оглянулась по сторонам, посмотрела
на маму, затем на папу, внимательно рассматривая, что у них в руках. Мама
держала букет полевых цветов, который ей подарил папа, а у папы была плетенная
корзинка с продуктами, купленными на местных фермах. Нигде не было его, моего
Серенького! Я молча расплакалась, никто не замечал, пока я не начала жалобно
всхлипывать. Мама с папой не сразу поняли в чем дело, я же не могла вымолвить
ни слова. Самое страшное, что я совсем не помнила, где я его оставила, ведь мы
обошли столько кафе, прежде чем остановили свой выбор на том, в котором обедали.
В каждом из них, пока родители смотрели меню и общались с местными хозяюшками,
я присаживалась в плетённые кресла… Где я могла его оставить? Где? Внутри все дрожало,
я чувствовала, как накатывает волна отчаяния и маленькое сердце отказывалась
верить, что Серенький больше не со мной. Родители сразу принялись меня
успокаивать, папа обещал мне купить другого, мама пыталась отвлечь меня другими
игрушками, которые были у нас дома, убеждая меня, что нужно их всех любить,
играть и брать на прогулки. Так и не найдя подходящих слов, мама, крепко
обнимая меня за плечи, ласково и строго сказало мне: «Дочка, мы не можем
вернуться обратно за ним. Если бы у нас был еще только один день каникул, мы бы
непременно отправились завтра на его поиски, но, увы. Сегодня у нас поезд
домой. У тебя заканчиваются каникулы и тебя ждет школа, нам с папой пора на
работу. Мы просто не можем, пойми!». Я ничего не слышала. И отказывалась
принимать произошедшее.
Мы вернулись домой и
началась привычная жизнь. Папа, как и
обещал, подарил мне нового мишку, он был другим, совсем не похожим на Серенького
и дружба была у нас с ним другая. Не такая теплая. Я сразу нашла ему место, где
он и поселился. Это было бабушкино
кресло, которое стояло напротив моей кровати. Мишка, так я его звала, укоризненно
поглядывал на меня, осуждая за то, что я мало с ним играю.
В Таллин мы больше не
ездили, что-то всегда этому препятствовало. Теперь Крым стал излюбленным местом
нашего семейного отдыха до самой моей юности.
Шло время и, наверное, не
случайно моей профессией стало шитье мишек. Всю свою любовь и нерастраченную
нежность я вдыхала в каждую свою работу и, став большой девочкой, все также
брала своих мишек во все свои поездки. Но носила их теперь только в сумочке,
доставая исключительно для создания памятных фотографий.
Я вышла замуж и в первое
свое путешествие мы с мужем решили отправиться в мой любимый Таллин. Тем более,
Ваня там никогда не был. На все путешествие у нас было два дня: суббота и
воскресенье.
По иронии судьбы, на
момент отъезда у меня появился новый мишка, которого я назвала Сиренькой. Он
был сшит из вискозы серого цвета с оттенком лилового и отдаленно напоминал Серенького,
хотя я помнила уже очень расплывчато. У меня осталась лишь одна фотография,
черно-белая и потускневшая от времени, та самая, которую папа сделал на
смотровой площадке в день, когда я потеряла своего лучшего друга. Я всегда
носила фото с собой в сумочке как память о счастливом детстве. И сейчас я
словно возвращалась в это беззаботное время.
Мы с Ваней сняли
маленький домик на окраине Талина. Я чувствовала себя по-детски счастливой
оттого, что я тут. Словно маленькая девочка я достала своего Сиреньку и стала
играть с ним пока Ваня наливал крепкий чай и намазывал масло на рогалики с
кунжутом.
Всю субботу мы гуляли по улочкам
старого города, останавливаясь только передохнуть. Уставшие, но счастливые мы
вернулись домой и сразу легли спать.
Ранним воскресным утром
мы поехали на ту самую смотровую площадку в пригороде Таллина. И вновь нам
повезло с погодой. Лошадей стало еще больше и вновь целый выводок жеребят
крутился вокруг своих мам, по-прежнему вызывая улыбку умиления у всех без
исключения. Мы прокатились на лошадях, насобирали охапку полевых цветов и
отправились в местное кафе на воскресный обед.
Какой это был обед! Домашний
сыр, творог с зеленью, свежеиспеченный хлеб и деревенский суп вызывали бурю
аппетитных эмоций. «Подожди!» - сказала я, доставая Сиреньку для того, чтобы
сделать несколько фотографий. В этот момент подошла девушка с подносом, на
котором было наше жаркое и замерла. «Можно мне его посмотреть? Я ничего подобного не
видела в жизни» - сказала она с восхищением. Мы общались не более пяти минут
пока не раздался голос, зовущий ее на раздачу блюд. Я протянула ей визитку:
«Возьмите, здесь есть мой телефон, Вы всегда сможете меня найти, даже чтобы
просто поговорить, все равно, о чем».
Обед был утомительно
вкусным. Настолько, что захотелось зажмуриться от лучей солнца, проступающих
свозь виноградную лозу, и подремать. Но мы с Ваней решили, взявшись за руки,
прогуляться до вершины, где располагалась смотровая площадка. Все вокруг было
таким же, как в детстве, только деревья стали более величественными, и вся
панорама не казалась такой безграничной, как раньше. Ваня, увидев, что я немного загрустила, обнял
меня: «Что случилось, родная моя?» - «Это
было двадцать лет назад» - начала я, но
тут раздался звонок.
- Дуня?
- Да, это я.
- Это Мила, Вы только что
были в нашем кафе и отставили мне визитку, верно?
- Да.
- Вы забыли своего мишку.
- Какого?
- Маленького, серенького,
он лежал на столе, когда я подошла убрать со стола.
Одной рукой держа
телефон, другой, расстёгивая молнию на сумке, которая предательски не хотела
открываться, я прощупала все кармашки и поняла, что мишки там действительно нет.
«Бежим!» - крикнула я и положила трубку.
- Ты моя забывака.
На секунду остановив, муж
обнял меня еще крепче, чем прежде.
«Идем скорее», - сказала
я.
Придя в кафе, мы увидели,
как моего мишку вертела в руках пожилая женщина, а вокруг нее толпился весь персонал.
Мы подошли ближе и услышали обрывки фразы: «…также девочка оставила своего
серого мишку…».
«Рассказываю всем» -
обратив внимание на нас, сказала пожилая женщина, - «Лет двадцать назад случилась
подобная история в нашем кафе. Маленькая девочка оставила своего мишку. Вон
того. Так и сидит, бедняжка, на своем законном месте в старинном серванте среди
чашек и блюдец, которым уже и не сосчитать, сколько лет». Я обернулась. За
слегка запыленными стеклами сидел он, мой Серенький. Слезы выступили из глаз и
покатились по щекам словно горошины. Я крепко обняла женщину, сильно смутив ее
этим жестом.
Ваня смотрел и не понимал ничего. «Это мой, мой
мишка, это я его забыла 20 лет назад, когда была в этих местах со своими
родителями. Он мой, точно мой! Фотографию с ним я всегда ношу с собой. Вот,
посмотрите!»
Все захлопали в ладоши, и
только ворчливая бабулечка с тряпкой в руках медленно пошла в сторону шкафа. «Ну
и забирайте его» - сказала она – «Чего он тут пылится, руки уже не те, чтобы пыль
с него выбивать. Забирайте!»
Все засмеялись. «Да не
ворчите Вы, Галина Васильевна, у Вас самые заботливые руки, хранящие память о
самых счастливых моментах этих мест. Не серчайте!»